Смерть в Сингапуре [сборник] - Росс Томас

— Пусто.

— Вы можете положить этот чемодан в сейф? — я поставил чемодан на стойку.

Чарли попытался поднять чемодан одной рукой и не сумел, но двумя руками ему удалось спустить его на пол. Потом он открыл сейф и засунул чемодан в черный зев. Я смотрел на сейф и видел, что Огден абсолютно прав. Его можно было открыть отверткой. Или заколкой для волос. Но все-таки лучше держать деньги в сейфе, чем в ванне. Я повернулся к Огдену, который не мог оторвать глаз от дверцы сейфа, за которой скрылась его мечта.

— Так вернемся к похищению Бакстера.

— Кого?

— Бакстера. Из Омахи.

— А… — Ощен, похоже, плевать хотел и на Бакстера, и на Омаху.

— Похитители запросили двести тысяч долларов выкупа. Родственники согласились заплатить. Отдали деньги полицейскому, кажется, лейтенанту. От него требовалось привезти деньги в указанное место, получить инструкции, как найти Бакстера, а затем привезти его домой, к родным и близким. Так вот, лейтенант оставил деньги где требовалось и получил инструкции, как найти Бакстера, но не поехал за ним, а затаился, поджидая похитителей, и попытался их арестовать. Началась стрельба. Потом лейтенант утверждал, что их было трое, он пристрелил двоих, а последний удрал с деньгами. За Бакстером, оставленным на заброшенной ферме, лейтенант приехал на час позже. И опоздал, потому что Бакстер задохнулся от кляпа, вставленного похитителями ему в рот. Во всяком случае такое заключение вынесла судебная экспертиза.

Ощен одарил меня суровым взглядом из тех, что предназначались проституткам, сутенерам да мужчинам среднего возраста с грустными лицами, часто отирающимся около туалетов.

— К чему ты клонишь, Сент-Ив?

— Просто рассказываю историю.

— Ради чего?

— Видишь ли, этим дело не кончилось. Семья Бакстера осталась не только без денег, но и без кормильца. Третьего похитителя так и не поймали. Двести тысяч исчезли бесследно. А лейтенант два месяца спустя вышел в отставку и уехал на Гавайские острова. В возрасте тридцати восьми лет.

Ощен откашлялся.

— Я все помню. Лейтенанту пришлось долго доказывать, что существовал третий похититель. А кто-то высказал предположение, что лейтенант помог Бакстеру умереть. Если того как следует связали и вставили в рот хороший кляп, достаточно было на пять минут зажать ему нос.

Тем более что смерть Бакстера пришлась весьма кстати, — добавил я, — потому что лишь он мог назвать число похитителей, — если, конечно, не считать лейтенанта.

Мы подошли к лифтам, и я нажал кнопку вызова. В вестибюле был только Чарли. Ночной коридорный куда-то сгинул, а ларьки, табачный и газетный, закрывались ровно в шесть.

— Ты наверх? — спросил Ощен.

— Да, пожалуй, или ты хочешь пригласить меня в участок?

— Нет, хочу убедиться, что ты доберешься до дома в целости и сохранности.

— И на это ты тратишь часть своего выходного?

— Совершенно верно. А тебя интересует, на что я потратил другую часть?

— На что?

— Я ходил на похороны Фрэнка Спиллейси. Ты знал Фрэнка, — в тоне его не чувствовалось вопроса.

— Нет, не имел чести.

— Странно. А я думал, знал. Ты мог бы написать о нем в своей колонке. Он относился к тем людям, что вечно балансируют на острие. А знаешь, как он умер?

— Как?

— Ему воткнули нож в горло, и он изошел крорью на стол и ковер. Это произошло в его конторе в Никерсон-Билдинг на Парк-авеню. Он продавал простакам участки в пустыне. А кроме основного занятия у него было и побочное. Знаешь, какое?

— Нет, — я с нетерпением ждал кабины лифта, чтобы улизнуть от Огдена.

— Держал справочное бюро. Ты понимаешь, если кто-то чего-то хотел, Фрэнк сводил его с людьми, которые могли это сделать. Многие пользовались его услугами — те люди, что не могли воспользоваться официальными каналами.

— Интересная личность этот Фрэнк, — я вновь нажал кнопку вызова.

— Хорошие похороны. Собралось много народу. Так, говоришь, ты его не знал?

— Нет.

— Это забавно.

— Почему?

— Он тебя знал. В отделе убийств мне сказали, что у него нашли на тебя полное досье.

— Я занимаюсь необычным делом. Может, поэтому он и составил это досье.

— Возможно. Но парни из отдела убийств нашли еще кое-что интересное в его ежедневнике, что лежал на столе. Туда он записывал все намеченные встречи.

— И что же они нашли?

— Твою фамилию. Похоже, он ждал тебя к четырем часам в тот день, когда его убили, то есть вчера. Но в отделе убийств не придали особого значения этой записи. Согласно результатам вскрытия, Фрэнк умер задолго до четырех часов дня.

Больше я не мог выдержать.

— Чего ты хочешь, Огден? Говори прямо.

Он оглядел пустой вестибюль, наклонился ко мне, постучал пальцем по лацкану моего пиджака.

— Я хочу войти в долю.

— Места для тебя нет.

— Позаботься о том, чтобы оно появилось.

— Это невозможно.

— Двести пятьдесят тысяч — большие деньги.

— Мне не нравятся тюрьмы.

— Какие еще тюрьмы? Ты обменяешь деньги на щит. Музей будет счастлив. Но ты возьмешь меня с собой, и второй обмен произведу я сам. Денежки приплывут к нам, мы их поделим поровну. Кто будет возражать?

— Воры. Им это не понравится.

— Кому они пойдут жаловаться?

— О Боже, они могут написать письмо в любую газету. Его не опубликуют, но отнесут в полицию, и следующие десять лет мне придется видеть небо в клетку.

На лице Огдена вновь отразилась жадность. Его влажные губы зашевелились, поначалу беззвучно, а взгляд сощуренных глаз уперся в меня.

— После моего обмена воры не станут никому писать. В этом вся прелесть. Им будет не до жалоб.

Я ответил не сразу.

— Я тебе верю. Ты позаботишься о том, чтобы они никому не пожаловались.

Он вновь оглядел вестибюль отеля.

— Мне пятьдесят три, Сент-Ив. Через пару лет я уйду на пенсию. Сто двадцать пять тысяч скрасят мне жизнь.

— Получи их со своих шлюх, Ощен. Не с меня.

— Возьми меня в долю, Сент-Ив.

— Нет.

— У меня есть что предложить взамен.

— Я уже понял, что ты пришел не с пустыми руками.

— Видишь ли, Сент-Ив, — он перешел на шепот, — я знаю, кто воры.

Он радостно улыбнулся, обнажив все тридцать два вставных зуба, покивал, повернулся и зашагал к выходу, в летнюю ночь.

— Мистер Сент-Ив, — крикнул от стойки Чарли, — лифт не работает.

ГЛАВА 14

Когда я проснулся в семь утра, за окном лил дождь. Капли барабанили по окну, а я стоял у плиты, дожидаясь, пока закипит вода, чтобы выпить чашечку растворимого кофе. Взбодрившись кофе и первой утренней сигаретой, я позвонил в Ис-терн Эйрлайнс, где мне ответили после четырнадцатого звонка. Все полеты на Вашингтон отменили. В столице тоже лило как из ведра. Наверное, дождь шел над всей планетой.

Оставалось выбрать между автобусом и поездом. Я позвонил в Пенсильвания сентрал рейлроуд. Там скучающий мужчина в конце концов сознался, что поезд в Вашингтон отходит в восемь часов и он даже может продать мне билет.

Я набрал номер портье и попросил к телефону Эдди, дневного коридорного.

— Ты получишь два доллара, если через десять минут, когда я спущусь вниз, у подъезда будет стоять такси.

О Господи, мистер Сент-Ив, я же промокну насквозь!

Я вздохнул.

— Три бакса.

— Идет. Три бакса. Между прочим, та лошадь, на которую вы поставили…

— Выиграла?

— К сожалению, нет.

— Жаль.

— Да, тут уж ничего не поделаешь. Хотите поставить сегодня на другую?

— Нет времени.

— Если хотите, я поставлю за вас.

— Эдди, мне нужно такси.

За четыре минуты я оделся, положил в дорожную сумку рубашку, белье, носки, туалетные принадлежности — на это ушло еще две минуты, добавил бутылку виски, постоял минуту у починенного лифта и подошел к стойке через девять минут после того, как закончил говорить с Эдди, небритый и неумытый.

Чемодан мне отдали, Эдди каким-то чудом удалось поймать такси.

— Я весь промок, — заявил он, принимая от меня три доллара. Вероятно, эту фразу следовало расценивать как благодарность.

Водитель хмыкнул, когда я назвал ему пункт назначения, и ворчал всю дорогу к Пенн-стейшн. Милю, разделявшую отель Аделфи и вокзал, мы преодолели за пятнадцать минут: по меркам утреннего дождливого Манхаттана, должно быть, установив рекорд скорости. В семь сорок я уже стоял у кассы, вслед за женщиной, которая хотела доехать поездом до Кат-бэнка, что в штате Монтана. Ехать она собиралась не сегодня, но на следующей неделе, а может, неделей позже, в зависимости от того, когда родит дочь, но желала заранее получить всю необходимую для дальней поездки информацию. Кассир также оказался неравнодушен к младенцам, и они обсудили, кто лучший первенец — мальчик или девочка, прежде чем он протянул руку к толстому справочнику, чтобы определить, какие поезда и когда ходят в Катбэнк. Наконец он продиктовал женщине, как той ехать, она все записала, после чего они вновь поговорили, на этот раз о погоде.